Если в 1871 году на мануфактуре трудилось 2 с
небольшим тысячи рабочих, то в 1884 их было уже
восемь с половиной тысяч. Жильё для рабочих было
одной из забот руководства.
В 1880-ых были построены большие казармы: “Детиновская”,
“Власовская”и “Юбилейная”. В советское время они
назывались “Карла Маркса”, “Ленинская” и
“Красноармейская”. В казармах проживала большая
часть холостых и семейных рабочих
Богородско-Глуховской мануфактуры. В 1884 году,
в частности, в них жило 500 семей и только 200
семей снимали квартиры в городе. На содержание
казарм мануфактура ежегодно тратила около 50
тысяч рублей.
Если качество жилья в старых казармах было
невысоким, новые многоэтажные жилые казармы
отличались более совершенным техническим
обустройством: электрическим освещением, водяным
отоплением, вытяжной и приточной вентиляцией,
теплыми туалетами. Позади казарм для жильцов
строили “балаганы” c погребами.
Если мануфактура предоставляла жилье рабочим,
оно было для них бесплатным. Но поскольку
численность рабочих семей превышала число мест в
казармах, руководство стимулировало съём жилья
на стороне и выдавало “квартирные деньги” в
сумме 1 рубль на работающего в месяц. Но когда в
конце 1892 года А. И. Морозов попробовал лишить
рабочих “даровой квартиры”, это вызвало волнение
рабочих и программа “расселения на частный
сектор” была свёрнута, а проблема обеспечения
семейных рабочих благоустроенным жильем так и
осталась неразрешенной. Впрочем, осталась она
нерешенной и 80 лет спустя.
В 1973 году на Глуховском комбинате режиссером
Виктором Трегубовичем был снят фильм “Старые
стены” (в ролях Гурченко, Джигарханян и др.). В
книге Людмилы Гурченко “Аплодисменты” есть такие
строки: “Снимается режимный кадр: директор Анна
Георгиевна Смирнова приходит к работницам в
старые казармы-общежитие. Эх, сцена! Снимались
сами работницы фабрики и только две актрисы. Все
эти женщины годами стоят в очереди на квартиру,
кому же, как не им, по-настоящему известно, что
это такое. Они забыли про съемку, они обступили
меня со всех сторон, они так пытливо
всматривались: обманет или доведет дело до
конца... Ах, я бы им все-все отдала, всем-всем
квартиры, через все невозможные пути, ходы,
просьбы, прошения - так на меня, актрису,
играющую их директора, смотрели люди, не актеры,
у которых актерская задача была их насущнейшей
жизненной потребностью. Это одна из самых
сильных и достоверных сцен в фильме”.
|