Глуховский мост выходит на главную площадь,
носящую сейчас имя Ленина. Три с половиной
столетия назад на этом месте была Глуховская
пустошь, которую царь Алексей Михайлович даровал
в 1672 году жалованной грамотой дворянину Ивану
Матвеевичу Жеребцову за участие в мирных
переговорах с Польшей. Потом сельцом владел сын
дипломата, полковник Гаврила Иванович,
женившийся на Анне Матвеевне Лопухиной. После
смерти мужа в 1826 году Анна Матвеевна
возглавила Глуховское хозяйство, а само сельцо
стали называть по имени владелицы - Жеребчиха. В
Глухово насчитывалось тогда 6 дворов с 37
жителями.
После смерти помещицы наследники продали
глуховские земли Захару Саввичу Морозову. В
1842-ом году он перенес красильно-белильное
предприятие и раздаточную контору из Богородска
в Глухово. Место оказалось удобным для будущего
предприятия. Клязьма обеспечивала фабрику водой,
рядом тракт, по которому можно было вывозить
товары на московский, владимирский и
нижегородский рынки. Для топлива – собственные
леса.
В России, как и в Англии, хлопчатобумажная
промышленность была драйвером промышленного
роста. В обеих странах до XVIII века обработка
хлопка и выделка тканей носила кустарный
характер. Но ставку на хлопок Англия сделала на
сто лет раньше России. Ряд быстро последовавших
одно за другим изобретений в этой отрасли
вызвали технологическую революцию, плодами
которой англичане воспользовались в полной мере
в начале XIX века. Ливерпуль стал мировым
центром торговли хлопком, а Манчестер – мировым
центром его обработки. На Англию приходилось три
четверти мирового производства хлопчатобумажной
продукции.
В России бумаготкацкие заведения на привозной
английской пряже появились в Московской и
Владимирской губерниях в конце XVIII века. Но
лишь после снятия Англией в 1842 году запрета на
экспорт оборудования на российских предприятиях
стал возможен полный цикл процессов переработки
хлопка, что инициировало бурный рост российской
хлопчатобумажной промышленности. Именно в это
время Захар Саввич Морозов стал владельцем
глуховских земель.
Бывший крепостной не чувствовал уникальности
времени в плане открывшихся новых возможностей.
Но если бы и чувствовал, всё равно, ресурсов на
строительство современного производства и
оснащение его передовой техникой не было. Все
деньги ушли на покупку земли. Знал Захар только
то, чему научил отец и чему научился на
собственном опыте. А потому, начав осваивать
глуховские земли, продолжил отцовский бизнес по
старой схеме: скупка пряжи, окраска, раздача
ткачам для ручной выделки ткани и сбыт готовой
продукции.
Неизвестно, сколько Захар Морозов продолжал бы
придерживаться старой технологии, если бы не
знакомство его отца Саввы с Людвигом Кнопом. В
1846 году Кноп «под ключ» оборудует
второстепенному купцу-старообрядцу, хозяину
ручной бумагопрядильни, первоклассный
текстильный завод в Никольском. В 1847 началось
строительство глуховских фабрик.
20 августа 1847 года Богородский Земский суд
разрешил богородскому гражданину, купцу 2-ой
гильдии Захару Саввичу Морозову строительство
фабричных построек “…в своей даче при сельце
Жеребчихе, Глухово тож…”. Эта дата - день
рождения Богородско-Глуховской мануфактуры.
Центром строительства новых фабричных корпусов
стал “Красный двор”. Сейчас на этом месте
располагаются два мемориала: истребитель СУ-27 и
памятник глуховчанам, героям фронта и тыла. Но
170 лет назад на этой площадке развернулось
большое строительство.
Захар Саввич начал возводить вокруг “Красного
двора” механическую ткацкую фабрику и
трехэтажный прядильный корпус, а на месте
нынешних мемориалов выросли два корпуса для
ручного ткачества и плисорезный корпус для
выработки дорогой ворсовой ткани – бархата и
плиса. Они не сохранились. Северную часть
контура “Красного двора” очерчивает сейчас
только старинное желтое здание так называемой “англичанской
казармы”. К нему мы и направляемся.
|